Глава 5

Подбежав к некогда крепкой бревенчатой пятистенке, я стала громко стучать пистолетом в окно. Через несколько минут дверь распахнулась, и на крыльце появился безобидный на первый взгляд дедуля. Через секунду я поняла, что безобидным его можно назвать с большой натяжкой, так как в руках он держал почти новое охотничье ружье, ствол которого был направлен в мою сторону. Увидев это, я в сердцах произнесла:

– Эй, дед, ты что надумал? На охоту, что ли, собрался? Неужели я на зверя похожа? Ты бы свою пушку убрал, а то что-то коленки задрожали.

Дед кашлянул и, не убирая ружья, хриплым голосом сказал:

– И в самом деле, девка, на зверя ты вроде не похожа. Только я бы тебе не советовал пистолетом в мои окна стучать, да и вообще, убрала бы ты свой ствол куда подальше, а то ведь я охотник заядлый, могу с ходу на воротник пустить.

Я посмотрела на пистолет и сунула его в карман.

– Извини, дед, забылась что-то. Не буду от тебя скрывать, пришлось и мне из этой штуки немного пострелять. Правда, в кого хотела – так и не попала. Мы тут с тобой стоим, время зря теряем, а на другом краю деревни в заброшенном доме человек умирает.

– Какой еще человек?

– Рашид. В него четыре пули засадили. Одна, правда, насквозь прошла. Он велел, чтобы ты срочно садился на свой «мерседес» и мчался к нему как можно быстрее. Иначе можно опоздать. Он умирает.

Дед положил ружье на крыльцо и растерянно посмотрел на меня.

– Доча, за что ты его так? Ведь хороший парень. Разве можно по людям, как по мишеням, стрелять?

Слушай, дед, ты бы поменьше рассуждал, а быстрее нитками шевелил. Не ровен час, из-за твоей любопытное™ человек раньше времени на тот свет отправится.

Дед почесал затылок и неожиданно прытко кинулся к своему «запорожцу». Я хотела было запрыгнуть на заднее сиденье этого драндулета, но хренов автовладелец перегородил мне дорогу и суровым голосом заявил:

– Я с убийцей в одной машине не поеду! Тем более у тебя пистолет при себе имеется. Кто знает, что у тебя на уме? Может, ты захочешь меня вслед за Рашидом на тот свет отправить!

– Хватит, дед, болтать, там человек загибается! Если бы я в него стреляла, то к тебе бы точно не прибежала. Какой смысл?

– Тоже верно, – пожал плечами старый лесник и открыл дверь. Я с трудом разместила в малогабаритной машине длинные ноги и витиевато выругалась по поводу отечественной чудо-техники. Дед недовольно сморщился и со словами: – Что б ты разбиралась в технике! Это ж зверь, а не машина! Не едет, а летит! – рванул с места.

Подъехав к знакомому мне дому, мы быстро выскочили из машины и бросились в дальнюю комнату. Рашид лежал посреди комнаты, закрыв глаза. Всплеснув руками, я истошно закричала:

– Он мертв, он мертв! Что же ты натворил, проклятый дед!

– А я-то тут при чем? – растерянно ответил лесник.

– Говорила же тебе: нитками надо быстрее шевелить!

– Да успокойся ты, у него пульс прощупывается, – сказал дед, взяв Рашида за руку. – Не мертвый он вовсе, а просто без сознания лежит. Помоги-ка мне его в машину перенести.

– Куда, в «запорожец», что ли?

– Хотя бы и в «запорожец».

– Да он туда не поместится! Смотри, какой он парень крупный. Как ты его туда затолкаешь?

– Ну-ка, дочка, языком не мели, а лучше помоги мне его до машины дотащить. Ишь, кровищи сколько потерял! В любой момент может окочуриться, – осадил меня дед и потащил Рашида к двери.

К моему удивлению, старый лесник без труда втиснул Рашида в свой драндулет.

– Ладно, девка, ты не сердись, помоги-ка лучше выгрузить этого молодца, – обратился он ко мне, когда мы подъехали к дому.

Ногти на руках Рашида начали синеть.

– Дед, что ж ты его сюда привез? – вскрикнула я, стараясь нащупать пульс. – Его же в больницу надо!

– До больницы мы бы его с тобой не довезли, – серьезно ответил дед и бросился к умывальнику. Отдраив руки, он достал из шкафчика какой-то сверток, положил его на стол и извлек из него медицинские инструменты.

– Дед, ты случайно на хирурга не учился? – с удивлением спросила я.

– Я самоучка, – буркнул дед и взял в руки скальпель.

– Эй, послушай, а может, у тебя наркоз есть? – не на шутку испугалась я. – Разве можно по живому резать?

– Самый лучший наркоз – это спирт. Только пока он ему без надобности. Вот придет в себя – я ему целый стакан налью и силком заставлю выпить. У меня спирт, знаешь, какой, ты такого в жизни не пробовала! «Шило» называется… Тебе бы тоже не мешало отглотнуть, а то стоишь бледная как стенка, лица на тебе нет. Чего доброго свалишься в самую неподходящую минуту. Мне Рашида поднимать надо, а ты мне лишняя обуза. Что я с вами двумя-то делать буду?!

Дед плеснул в стакан немного спирта и протянул мне:

– Выпей, дочка, полегчает!

Закрыв глаза, я залпом проглотила содержимое стакана. Огненная жидкость обожгла глотку, из глаз брызнули слезы.

– Ну, дедуля, ну и номер ты отмочил! – с трудом произнесла я.

– Крепкий у меня напиток, – усмехнулся дед.

– Предупреждать надо!

– Ничего, дочка, потерпи, сейчас почувствуешь себя намного лучше.

– Ты бы думал в следующий раз. Так и организм подпалить недолго! – охнула я и села на пол.

Все тревоги сегодняшнего дня бесследно исчезли. Костик, Рашид – какое мне дело до них? Один сбежал, другой в любую минуту может отдать концы – ну и что? «Впрочем, Рашид здесь ни при чем», – подумала я, проваливаясь в сон.

– Ну что, дедуль, он жив? – спросила я лесника, очнувшись.

– А куда он денется? – пробубнил дед, наливая себе полный стакан спирта.

Примерно через час Рашид открыл глаза и громко застонал. Не долго думая, дед влил остатки спирта ему в глотку. Рашид, замотав головой, отчаянно закашлялся.

– Это спирт, дурачок, обыкновенный деревенский спирт, – пояснил дед, похлопывая Рашида по щеке. – И что нынче за молодежь слабая пошла! По-человечески пить и то не умеют.

– Смотря что пить, – перебила я деда, покосившись на пустой флакон. Услышав мой голос, Рашид открыл глаза и улыбнулся.

– Привет, – едва слышно произнес он.

– Привет, – немного смутившись, ответила я, поправив упавшую прядь волос.

– Я жив?

– Как видишь. Такие не умирают.

– Ты хочешь сказать, что такие, как я, не умирают своей смертью? – усмехнулся Рашид.

– Точно. Как ты себя чувствуешь?

– Паршивенько, но, в общем, при желании могу встать.

Лежи уж, – цыкнул на него дед, неодобрительно покачав головой. – Я понимаю, Рашид, что ты человек занятой, но дела могут подождать. Как говорится, дела делами, а здоровье дороже. Отлежишься здесь пару дней, а потом вставай. И не вздумай мне возражать!

– Я согласен, – кивнул Рашид, покосившись на меня. – Все равно где-то перекантоваться надо. Я же не могу в таком виде на базар прикатить! Но останусь я при одном условии – эта очаровательная дама посидит со мной. В конце концов, раненым всегда полагается медсестра.

– А ты у меня спросил, хочу ли я тут с тобой торчать? – не сдержалась я.

– Мне кажется, девочка, у тебя нет выбора, – усмехнулся Рашид.

– Это почему же?

– А ты не догадываешься? Сама посуди, машину твою сожгли, квартиру обокрали, Костика ты изрядно напутала, а он парень мстительный… Как ты поедешь домой, если у них ключи есть от твоей хаты? В общем, не нарывайся на неприятности и побудь со мной пару деньков. Это в твоих же интересах.

– А что потом?

– А потом мы поедем вместе на базар и все уладим.

– Как? – не отступалась я.

– Давай я сначала встану на ноги. А поправившись, обязательно займусь твоими проблемами. По рукам?

– По рукам, – улыбнулась я.

Дедуля перетащил Рашида в спальню и занялся приготовлением обеда. Я подошла к окну и тяжело вздохнула. Ну почему же мне так не везет! Мало того, что приходится целыми днями в любую погоду сидеть на рынке, впаривая покупателям не слишком доброкачественный товар, так еще возись тут с этим хреновым «авторитетом»… Вероятность того, что мне вернут баксы, равна нулю, квартира разграблена, в лице Костика я, похоже, нажила кровного врага… А ведь по-хорошему, я могла бы стать красивым приложением к какому-нибудь новорусскому богачу, имеющему кругленький счет в швейцарском банке. Если меня немного приодеть, то со мной не стыдно показаться на любой шумной тусовке. Лопала бы в свое удовольствие черную икру и копченую осетрину в дорогих ресторанах… Но вместо изящных туфелек с тоненькими двенадцатисантиметровыми шпильками, мне приходится носить грубые ботинки на бесформенной подошве, таскать громадные, неподъемные баулы, туго заклеенные скотчем, и бороться за место под солнцем…